Больше 5 лет задротства. Сижу и спрашиваю себя - на кой черт я столько лет потратила на эту шнягу? Как-то непривычно ощущать себя... свободной что ли. Просто р-раз... и отпустило.
Когда я допишу уже этот гребаный Свит Пуловский фик. Я спать не могу, есть не могу, у меня в башке одни Китани и Зеньи. У меня играет Свит Пуловская музыка, я не вылезаю из папки с артами, я постоянно врубаю игрушку, чтобы уточнить подробности, потом по сто лет ищу даты их рождения, чтобы в итоге найти всю гребаную информацию во контакте. Я двинулась, меня рвет, я работать не могу, зависаю в вордовском файле, на бумагу пишу, готова разрыдаться при виде печального арта. Атас, пипец, трындец, че делать-то. Не хочу, БЛ, там вообще единицы фанатов.
20151. SAO II Оставило впечатление первого сезона. Точно также на полпути оборвали более-менее интересную сюжетку и дозаполнили непонятно чем. В целом вышло еще хуже чем SAO I. Имхо, если вообще смотреть SAO, то смотреть не дальше первой половины первого сезона. Хотя герои все равно не порадуют.
2. Fairy Tail + FT 2014 Давно не встречала анимешку, в которой не раздражали бы намеки на гет. Втянулась в экшн, в юмор, в пафос, смотрела захлебом. Персонажи интересные. Онгоинг 2014 понемногу стал раздражать слитой динамикой боев. Но смотреть дальше все равно буду.
3. Terra Formars Как ни странно, втянулась, хотя, конечно, ничем оригинальным аниме не блещет. Эх, Адольф, как же ты мог так слиться. Наверно, полезу в мангу, когда будет время.
4. Bishoujo Senshi Sailor Moon: Crystal Сделаю усилие и досмотрю, когда оно выйдет до конца. Из уважения к истории.
5. Free!: Eternal Summer Скучновато, как и первый сезон. Видимо, слишком мало для меня драмы, да и персонажи однотипные. Никак не могу двинуться дальше 2ой серии.
СМ. Эпизод 12. Наблюдая грохнувшую с небес темную субстанцию, размазавшую лордов по камням за одну секунду, невольно задумываешься, а нельзя ли было вместо них бабахнуть по сейлорам. Это просто фейл. Эпический. Серьезно, чуваки, которые переделывали мангу в *старую* СМ, респект вам вечный и уважуха.
Название: Живи Автор:Nebiru Фандом: Fairy Tail Пейринг: Лакзус/Фрид Рейтинг: PG-13 Жанр: ангст/романс Размер: драббл, ~1 764 слов Саммари: «Если протянет до рассвета, то выживет». Но сколько же сил ему нужно, чтобы пережить эту адскую ночь? Дисклеймер: все не мое, кроме набора слов. Прим.: Лакзус потому что Лексус/Лаксус/Лаксас вызывают у меня странные ассоциации… 27-28.01.15
читать дальшеВ комнате тихо - слишком тихо. За долгие года Фрид привык к шуму и гаму, царящему везде, куда бы ни ступила нога Хвоста Феи. Он привык к громким голосам, заливистому смеху, вздохам раздражения и гневным выкрикам. Привык вслушиваться в звон разбивающейся утвари, в шорох одежды, рвущейся в запале ребяческой драчливой возни, в трескотню порхающей с рук необыкновенной магии. Он привык чувствовать радостное биение жизни вокруг, привык мелькать среди бурного потока энергии, бьющей ключом в своих обладателях, он привык жить посреди непередаваемого урагана эмоций и надежд на будущее. Он уже почти забыл, как это - когда тихо. За окном неторопливо расплывается чернотой ночь. Фрид всегда любил ночь - время, которое можно уделить себе и собственным мыслям. Когда можно, не таясь, погрузиться в грусть, поддаться давней горечи, может даже немного пожалеть себя, чтобы потом, с рассветом, встряхнув длинными прядками изумрудных волос, снова надеть на лицо улыбку. В конце концов, свою роль эдакого серьезного шута Фрид всегда играл на отлично. Если в бой - конечно, он всегда подставит другу плечо, пальцы уверенно начертят защитные руны, но уж если обычный серый день, то не обессудьте - поиграть во влюбленного дурачка вовсе и не грех, верно? Только ночью спадали все маски, только ночью он мог быть собой. Не порхать от счастья и не заливаться слезами, подобно бедной Джувии - как карты лягут; не шататься по округе надоедливой преданной шавкой, а просто сидеть в темноте своего уютного дома, прикрыв усталые глаза и бесконечно чувствовать. Любить. Не просить, не хитрить, не требовать. Не торопясь, вспоминать чужое лицо - когда оно в гневе, когда оно спокойно, когда оно равнодушно. Прикасаться в мечтах к ежику торчащих, подобно полчищу маленьких молний, во все стороны волос. Водить в воображении подушечкой пальца по причудливому шраму, спускающемуся со лба на щеку. Смиренно вздыхать, понимая, что несчастлив, но все же до одури благодарен судьбе и за те крохи, что есть. Ночь всегда была его уединением, его спасением, его благодатью. Но сейчас ночь окутана тишиной. Фрид, стоя над чужой постелью, тоже тих. На самом деле ему хочется кричать, хочется выдрать с корнем сжимающееся от страха сердце, забиться от отчаянья, подобно пойманной в силки птице. Но он упрямо молчит, боясь разорвать пелену застывшего времени и лишь впивается взглядом в мертвенную бледность кожи и пропитывающиеся кровью бинты. В конце концов, что он может сказать? Не умирай? Держись? Дыши? Фрид знает, что его не услышат. - Тебе стоит пойти вниз и отдохнуть. Голос Макарова глух. Фрид не оборачивается. Незачем. В тяжелом вздохе старика ясно ощущается глубокая усталость, едва сдерживаемое волнение, глупые проблески вины и невыносимая боль. Где-то на долгой и тяжкой тропе жизни упустить сына, почти упустить внука, а теперь снова оказаться на жестокой развилке и, не будучи в силах что-либо изменить, просто ждать. Ждать рассвет. Рассвет все решит. Для них обоих. Фрид спиной чувствует, что Макаров всматривается в его напряженные плечи. Неодобрение проскальзывает дрожью по позвоночнику, но Фрид лишь передергивает плечами и подвигает от стены табурет. Садится. В темноте выискивает на постели холодную ладонь. Бинты опутывают даже костяшки. Всхлип гаснет на полпути, оседает комом в горле - до боли стиснув зубы, Фрид ласково скользит пальцами поверх чужой руки. Быть может, это последний раз, когда у него есть возможность прикоснуться к нему. Если так, то он не намерен ее терять. Макаров молчит. Фрид знает, что старик недолюбливает его. Не потому что Фрид плохой или недостаточно сильный маг, не потому что Фрид зачастую намеренно ведет себя как влюбленный идиот и даже не потому, что тогда, давным-давно, Фрид не постарался приложить больше усилий, чтобы остановить Лакзуса. А просто потому что Макаров, пожалуй, единственный, кто по-настоящему видит глубину его истинных чувств. Тихие шаги огибают постель. На секунду Фрид встречается со стариком взглядом. В эту тихую ночь кажется, что они равны друг другу, близки друг к другу, как никто иной. Тень понимания вырезает на их застывших лицах глубокие морщины. Им обоим сейчас по сотне лет. Тяжесть давит к земле, ноги едва держат сгорбленные тела. Макаров устраивается с другой стороны постели и закрывает глаза. Фрид благодарен ему уже за то, что тот его не гонит. Впрочем, Фрид все равно бы не сдвинулся с места, даже если пришлось бы чертить опасные руны, чтобы отстоять свое право быть здесь. Но сейчас это пустое, лишнее. У них со стариком одно бремя на двоих. В темноте комнаты Лакзус едва дышит. Смерть нависла над ним, довлеет над ним, неторопливо расползается по венам, пожирая колючее пламя жизни, сочась кровью из слишком серьезных ран, вышибая из съежившихся легких хриплое дыхание. Где же твоя самоуверенность, Лакзус, где же твоя непримиримость, где же твоя сильная воля, когда она так нужна? Фрид бы все на свете отдал, чтобы поменяться с мужчиной местами, отдал бы всего себя до капли, продал бы душу. Лишь бы Лакзус жил. Равнодушен к нему? Ну и пусть. Пусть. Лишь бы дышал. «Если протянет до рассвета, то выживет», - сказала Полюшка-сан, опуская на тумбу у постели немилосердные часы. Теперь Фрид оборачивается на них, когда находит в себе силы оторвать взгляд от тяжело вздымающейся груди мужчины, пугаясь, что именно в ту секунду, пока его глаза будут рассматривать стрелки на циферблате, может случиться что-то ужасное, непоправимое. Фрид знает, что если Лакзус… уйдет, то он уже никогда не будет прежним. Сломается, быстро угаснет, потонет во тьме бессмысленности. Ни Бикс, ни Эвер, какими бы они ни были верными друзьями, не смогут вытащить его. Как ни парадоксально, но Лакзус, несмотря на прошлые ошибки, несмотря на свою жесткость, несмотря на все свои недостатки - его свет. Самый прекрасный свет на свете - яркая вспышка кривой, смертельно-опасной молнии в ночи посреди бесконечности пустых, выжженных полей. А время словно издевается над Фридом, над Макаровым, над притихшей где-то в съежившемся пространстве первого этажа гильдией. Ползет насмешливо, неторопливо, лениво передвигает минутные стрелки, заставляя Фрида следить за собственным дыханием, прятать нарастающую панику, прорывающуюся лихорадочным блеском в глазах, среди прядок собственных волос, все чаще скользить пальцами по чужой, перебинтованной руке - от костяшек к запястью, по внутренней стороне и до подушечек пальцев. - У меня было столько планов, - внезапно горько усмехается Макаров - усмешка не идет ему - за долгие годы Фрид видит ее впервые, но он не прерывает старика, пусть делится болью, куда уж больше? - Я хотел увидеть правнуков. Хотел увидеть, как после Гилдартса Лакзус непременно возглавит Хвост Феи. Хотел узнать какой силы он сможет достичь, какой след он оставит в сердцах людей. Хотел… я так много хотел, а сейчас вдруг подумал, спросил ли я хоть раз о том, чего на самом деле хочет мой внук? Маленькие трещинки все больше расползаются по броне самообладания Макарова. Фрид понимает его - рассвет еще далеко, а как выстоять и не сломаться никто из них не знает. Эта ночь изменит их обоих, несомненно. Фрид долго молчит, а когда отвечает, хотя Макаров и не ждет ответной реплики, то не узнает собственного, срывающегося на шепот, голоса. - Я просто хочу, чтобы он был счастлив. Кажется, Макаров что-то спрашивает. Как долго? Да всегда. Сильно? Больше жизни. Почему молчит? Потому что знает исход. Разве не больно? Чертовски больно, если признаться, но оно того стоит. Фрид не запоминает вопросы, отвечает на автомате, не отводя взгляда от ладони, которую сжимает в собственных дрожащих руках. Разговор на самом деле не имеет смысла. Макаров уже давно знает все эти ответы. Он прочитал их в глазах Фрида, в движениях, в голосе, в магии. Это просто незамысловатая, ненужная беседа, которая, возможно, поможет им обоим не свихнуться и протянуть до утра. Когда первый луч солнца озаряет комнату, Лакзус вдруг замирает, выгибается на постели, втягивая губами воздух, и Фрид до боли сжимает его ладонь. Не уходи. Останься. Скольким еще людям надо помочь. Сколько еще друзей найти. Скольких наставить на путь истинный. Сколько раз еще поспорить со смертью, прежде чем за тобой придет милостивая старость. Останься - умоляет его Фрид, зажмуриваясь - останься со мной. - Какого черта тебя дернуло полезть в одиночку в S-миссию? - истошно орет Макаров, глотая слезы, и тело Фрида каменеет. Он вскидывает голову. Глаза Лакзуса открыты. Очнулся. Морщит лицо от боли, созерцая краснеющее то от злости, то от счастья, то от волнения лицо деда. Очнулся. За окном вальяжно растекается по горизонту солнце. Очнулся - все повторяет и повторяет про себя Фрид - значит, будет жить. Макаров еще что-то орет, размахивает руками, но Фрид не слышит слов. Сердце трется о грудную клетку, слабость наваливается на тело, и он делает последний глоток воздуха, прежде чем вжаться лбом в ладонь Лакзуса, которую держал всю ночь напролет. Он плачет, едва давит прорывающиеся всхлипы, трется щекой о перебинтованные костяшки, цепляется пальцами за бедро мужчины, скрытое тонким одеялом. Говорят, что мужчины не плачут, но Фриду не стыдно, он прошел через ад. Макаров замолкает, кидая на него понимающий взгляд, потом и вовсе выходит из комнаты в поисках Полюшки-сан. Наверно, старику тоже необходима минутка, чтобы собрать себя по кускам, нарастить новую броню, убедить себя, что все позади. - Что это за нюни? - хрипит Лакзус, но в противовес недовольным словам Фрид чувствует, как вторая рука мужчины зарывается в его растрепанные волосы. Слезы не кончаются, дышать все сложнее, и чужое, неловкое прикосновение - Лакзус гладит его по голове так, словно в жизни еще никого не ласкал - только подстегивает переполненные усталостью, вырывающиеся наружу эмоции. - Я люблю тебя, - говорит Фрид, - Я так тебя люблю. Он признается впервые. Оно как-то вырывается само. Он ни разу не думал о том, чтобы признаться, долго боялся быть отвергнутым, потерять столь нужную ему призрачную надежду, а потом просто смирился, что этому никогда не бывать, и искал счастье в тех крохах, что у него были. Но сейчас ему даже не страшно услышать «нет». Лакзус, грешащий самоуверенностью, редко думает о последствиях, когда решается на свои сумасбродные вылазки и берет сложные миссии. Фриду иногда кажется, что тот наказывает себя за содеянные ошибки, но здесь и сейчас Лакзус должен осознать, что он в ответе за чувства тех, кого оставляет позади. Пусть даже придется пожертвовать их дружбой. Похлопывание ладони по затылку заставляет Фрида приподняться. Лакзус манит его к себе жестом, а когда Фрид приближает свое лицо к чужим губам, чтобы расслышать слова, пальцы в его изумрудных прядках внезапно сжимаются слишком сильно. Резко тянут его вперед - так неожиданно, что Фрид едва успевает опереться локтем о постель. У недолгого поцелуя привкус слез Фрида и отголоски беспрекословной власти мужчины. Потом Лакзус предсказуемо шипит - его лицо в синяках, и губы тоже разбиты - и закрывает глаза, откидываясь обратно на подушку. - Прости, - устало шепчет он, и Фрид толком не знает, за что тот извиняется. За то, что не может ответить на его чувства? За то, что заставил его волноваться? За то, что не может продолжить этот одуряюще восхитительный поцелуй? Впрочем, сейчас это неважно - думает Фрид. Впереди еще будет куча времени, чтобы узнать правдивый ответ. А пока - Фрид вытирает рукавом щеки и делает глубокий вдох, успокаиваясь. Все позади. Все закончилось. Живой.
Пока валялась больная два дня в постели, замучала свой нет-бук. Теперь у меня на нем есть полная заряженная батарея, у-торрент, рега на рутрекере, в итоге оказавшийся ненужным вирт диск, а самое главное Lamento, в котором я сижу уже вторые сутки! Рай, любофь моя.
Дайте мне пинка. Неписец сел на шею и жрет попкорн, наблюдая как скромно топчутся в черепушке орды сопливо-романтичных-драматичных сюжетов. Атас, дошло до того, что я второй день читаю гетные фички по Фейри Тейлику.
Сегодня отдавала новогодний подарок декретнице, ввиду декрета которой меня и взяли на работу около 5ти лет назад. Место хорошее, тихое, люди неплохие, на з/п не жалуюсь, с отпуском проблем нет. И вот нате новогодний такой подарочек - человек извещает меня, что выходит с декрета в ноябре месяце. Да, до этой даты еще далеко. У нее двое детей и все еще может измениться, я и сама могу за это время перехотеть здесь работать (что сомнительно), но настроение как-то резко ухнуло вниз. Да оформлена я на постоянку, а не как замену, но это никому не помешает меня взять и быстренько сократить. Выбор тут очевиден - вряд ли воинственно настроенную мать с двумя детьми попросят выйти прочь. По ходу моя жизнь решила свернуть на виток изменений и любезно - спасибо - известила меня заранее. ._. (дальше следует писдец потому что Небиру не умеет общаться с людьми и просто представить себе не может собеседование на новую работу. вообще. никак. эпик фейл.)
Название: Замри у края реки Автор:Nebiru Фандом: Блич Пейринг: Кьораку/Укитаке Рейтинг: а нету его, ну лан пусть будет PG-13. Жанр: АУ, романс, драбблик Дисклеймер: все не мое, кроме набора слов. Прим. автора: промолчу-ка я про эту отписку, ну зато название пафосное. ._. 16.12.14
читать дальше- Не вздумай этого делать! - наполовину свесившись через ограду моста, внезапно прокричал высокий темноволосый мужчина и вперился пристальным взглядом в сгорбленную фигуру Джууширо, замершую у края реки. Джууширо нахмурился, выпрямился, не совсем понимая, чем же так прогневил незнакомца. С серого неба настырно моросил угрюмый дождь, заставляя его кутаться в новехонькую, осеннюю куртку. Погода в последние дни вообще не радовала, фиолетовыми тучами и шорохом опадающих листьев навевала сонливость и тоскливые воспоминания о счастливом детстве. - Простите? - Джууширо отвел настырные прядки волос со щеки и чуть склонил в любопытстве голову, глядя на быстро приближающегося мужчину. Ворох мокрых кудрей, собранных в небрежный хвост, едва поспевал за хозяином. На смуглом лице царило выражение крайней тревоги. Совершенно неуместный длинный белый шарф был намотан вокруг шеи мужчины поверх замызганной зеленой куртки. Одним прыжком перемахнув через скромную ограду неказистой набережной, незнакомец ловко подтянул собравшиеся было сигануть с его пояса штаны и решительно шагнул навстречу Джууширо. Правда, в следующий момент кончик белого шарфа умудрился зацепиться за чугунный орнамент, и Джууширо был вынужден удивленно созерцать картину того, как мужчина, чертыхаясь, рвет собственный шарф вместо того, чтобы осторожно выпутать его из объятий причудливых зубцов. А потом и вовсе вздрогнул. Широкие ладони легли ему на плечи, не давая сдвинуться с места. - Не. Делай. Этого! - повторил мужчина, сделал глубокий вздох и взволнованно продолжил, - Я согласен, всякая хрень в жизни бывает, но это не выход! Ты же, погляди на себя, ты красивый какой! В расцвете лет и полон сил, наверняка по тебе девчонки штабелями сохнут! А глаза вон какие добрые - видел я, как ты каждый день старушенции с соседней улицы пакеты с едой таскаешь. А оболтусы эти, которым ты вечно футбольные матчи судишь, да они же без тебя ни одну игру организовать не смогут! И вообще ты… Ты… - Я… - попытался вставить слово Джууширо, едва сдерживая улыбку - уже давненько с ним не случалось ничего столь же абсурдного. Однако мужчина крепко держал его за плечи и не собирался отпускать или дать ему вымолвить хоть слово. Широкие губы размыкались, ловили прохладные глотки воздуха, и Джууширо оставалось лишь вслушиваться в вереницу нескладных, лихорадочных комплиментов. - Ты мне нужен, - вдруг выдохнул незнакомец, запнулся, но, рыкнув и взъерошив собственные мокрые вихры одной рукой, вновь взял быка за рога, - Я в тебя давно и безнадежно влюблен. Ты слишком красивый и слишком добрый и… Да, я идиот по жизни и не собирался докучать тебе своими глупыми чувствами, знаешь, но раз так то… Уж лучше сходи со мной куда-нибудь. Обещаю, что все сделаю, чтобы ты снова захотел жить. Ты… Джууширо с приоткрытым ртом смотрел на лучащееся отчаянием небритое лицо и не знал, смущаться ли ему или смеяться во весь голос. Впрочем, подумал он - когда люди признаются кому-то в любви, смех в ответ, наверно, будет лишним. Да и все же что-то кольнуло в груди, странное теплое чувство, заставившее его, наконец, улыбнуться и дотронуться до плеча мужчины ладонью. Нежданный-негаданный спаситель тут же замер в ожидании его, какой бы то ни было, реакции. - Как… тебя зовут? - поинтересовался Джууширо, терпеливо выслушал вновь вспыхнувшие уговоры жить в ответ и едва внятное «Шунсуи», затерявшееся где-то между серенадой о том, как прекрасен сам Джууширо и о том, как прекрасна жизнь. Внимательно оглядев собеседника, Джууширо пришел к выводу, что для самого спасителя жизнь была, вероятно, не так уж и прекрасна. Мятая и грязная, видавшая виды, одежда, усталое лицо и загрубевшие пальцы выдавали в нем безнадежного холостяка и трудягу. Джууширо приложил ладонь к чужим губам, заставив увянуть поток чересчур искреннего словоизлияния. - Так вот, Шунсуи, я спустился сюда… за мячом. - За… мячом? - брови мужчины сошлись к переносице, тишина надавила на плечи, воды грязной городской речушки за краем набережной ехидно забулькали. Джууширо улыбнулся. - Да, утром племянник с мальчишками снова играли в футбол, ну и потеряли мяч. Я просто хотел проверить, не закатился ли он за ограду, - пояснил Джууширо. - Аааа… мяч… - Шунсуи досадливо поморщился, оттянул с шеи край шарфа, как будто тот мешал ему дышать, и Джууширо все же рассмеялся в кулак, наблюдая за тем, как румянец пополз по небритым щекам. Потом плечи Шунсуи как-то разом поникли, мужчина стал избегать его взгляда. Засунул руки в карманы и повернулся к нему боком. - Извини, я идиот. Я… пойду, - обреченно прошептал он, но Джууширо, неожиданно даже для самого себя, поймал его за локоть. - Знаешь, к черту мяч. Я бы, - Джууширо сглотнул, прикрыл на секунду глаза, вспомнил все те годы, что он положил на алтарь родителей, братьев, сестер и племяшек, и все то одиночество, что незримо преследовало его по пятам, - Я бы не отказался от свидания. С идиотом. С глубины реки донесся насмешливый всплеск.
Ваш покорный слуга - реальное нубло. Настрочил дурацкий драбблик к 21 декабря, да и тот благополучно забыл скопировать с рабочего компьютера. В общем, Джуу-сана с Днем Варенья, Шунсуев ему побольше, а нубло-афффтар пополз расстроенно шебуршать конечностями в кровать. ~ткни на няшу~